АЛЬТЕРНАТИВНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ АЛЕКСАНДРА АРХИПОВЦА

В жизни большинства людей периодически возникают трудности, от которых они хотят укрыться в каком-нибудь параллельном мире, хоть на время забыться и отдохнуть. Одни для этого используют ближайший кинотеатр, другие бегут за выпивкой и собутыльником, третьи с ювелирной точностью забивают косяк, иные виртуозно расправляются с армиями виртуальных врагов, ну а кому-то достаточно водрузить наушники по их прямому назначению или просто окунуться в мир грез с книгой в руках. Большинство так и поступает, но лишь немногие, создавая для себя альтернативные миры, позволяют путешествовать в них и другим.

Как раз с таким человеком мы сегодня и пообщаемся в нашей рубрике. Александр Александрович Архиповец – известный полтавский писатель, а по совместительству врач-анестезиолог областной клинической больницы с 33-летним стажем работы, не понаслышке знает, что это такое тяжелые трудовые будни и как порой важно хоть на время очутиться в сказочном параллельном мире, вход в который открыт и для множества его читателей. «Хроники Сергея Краевского», «Танцующая в пламени», «Вальс Бостон» ну и, конечно же, «Альтернативная реальность» придутся по вкусу, как любителям фантастики, так и просто ценителям хорошей книги.

Поскольку Вашей профессией является медицина, то предлагаю для начала поговорить о ней, а также о взаимосвязи работы с творчеством.

Я никогда не думал и даже не ожидал, что стану врачом, тем более анестезиологом. Сказать, что в юные годы я видел свою будущую жизнь связанной с помощью людям, исцелением страждущих, и прочим из этой серии, будет совершенно не искренним. Изначально по своей сути, складу характера, я гуманитарий, и моим первоочередным желанием когда-то было стать адвокатом либо юристом, что было очень популярным в 70-х годах, когда, по сути, и формировалось мое профориентационное мировоззрение. Но эти специальности, даже в советские годы, предусматривали что-то большее, чем просто желание и, в особенности, в материальном плане. Таким образом, когда наступило время получать высшее образование, мне пришлось выбрать среди более доступных специальностей, и я пошел учиться в медицину, поскольку она также предусматривает определенное взаимодействие с людьми. Сразу поступал в Ленинградский медицинский институт, но недобрал полбала и через год повторил попытку, только уже в наш Полтавский медицинский стоматологический институт. Это и определило мою дальнейшую судьбу. Следующим судьбоносным моментом стал выбор места работы. По окончанию института было две возможности остаться в Полтаве: врач онколог-радиолог или анестезиолог, поскольку как раз в то время были нужны именно эти специалисты. И после окончания интернатуры по терапии, я прошел курсы специализации и пошел на работу анестезиологом-реаниматологом. Со временем эта специальность пропитала меня всего и сформировала не только как специалиста своего профиля и врача, но и как личность в целом. Реаниматология/анестезиология прочно вошла, въелась в меня и я уже живу, смотрю на общество, на людей как представитель этой профессии. За 33 года тяжелой и крайне напряженной работы я стал подвержен коррозии души и эмоциональной сферы. Формировался всеми победами и неудачами, смертями в операционных и удачно проведенными манипуляциями, общением с пациентами и старшими коллегами. Говорят, что у анестезиолога есть свое личное «кладбище»... Есть оно и у меня... Иногда я брожу по нему в одиночестве, не так часто, но заглядываю туда... И часть ответственности, часть вины за этих людей я несу и в себе. Ведь каждый из нас несет на себе свою ношу. Кстати, у меня появилась мысль об этом написать рассказ под названием «За кладбищенской оградой». Продолжение «Живое сердце не стучит» подразумевается... В нем я в который раз пройду по своему «кладбищу» и проведу по нему читателя, но самое главное, в нем есть такие углы, в которые я и сам боюсь заглядывать.

У меня уже есть медицинские рассказы, которые звучат как записки анестезиолога и там только исключительно правдивые истории, жесткие, порой даже жестокие, трогающие за душу, страшные своим реализмом и правдивостью.

По сути, моя работа сформировала меня и как врача, и как человека. Со временем, наверное, желание убежать из такой жизни, спрятаться хоть на час от всего этого, погрузиться в сказку, и подтолкнуло меня, не имеющего специальной подготовки и образования, уйти в мир мечты... Отсюда и появилось желание писать, которое порой то затихает, то разгорается с новой силой. И знаете, на этом пути у меня не залеживается ни один черновик. Все, что я начал, должен довести до логического завершения! Пока не закончу одного, я не начинаю другого. Пока не издам одну книгу, не приступлю к следующей. Так я пришел, собственно говоря, в литературу. Почему именно фантастика? Потому что – это уход в мир мечты! Реальность, в которую я убегаю от обыденности, где все ярко, красиво, прекрасно и возможно!

Насколько я понял, Ваше творчество, является возможностью нивелировать тот эффект эмоционального «выгорания», который присущ Вашей профессии. Но, чем еще является для Вас это занятие?

Намного большим, чем просто отдых от тяжелой работы. Вы знаете, я еще с детства зачитывался фантастикой, просто обожал ее. Выискивал в журналах, покупал книжечки и пр. Очень нравилось творчество Айзека Азимова, Роджера Желязны («Хроники Амбера»), зачитывался Стругацкими («Трудно быть Богом», «Понедельник начинается в субботу» и др.). По сути дела, я был воспитан на фантастике. Наверное, это также сформировало мое желание стать писателем, ведь я всегда чувствовал, что мне есть что сказать. Но делал я это, особенно по началу, не совсем ловко, давало о себе знать отсутствие писательского опыта и подготовки. Мне пришла на помощь Анна Петровна Грибан, издатель из «Дивосвіт», которая профессионально редактировала мои тексты, за что я ей очень благодарен и признателен. А вообще я скажу, что мои первые книги написаны «кровью души» и «кровью сердца моего». Сейчас я уже на них смотрю как на что-то наивное и душевное. Позже я сместился со сказочной фантастики в сторону более философской. Но, как бы там ни было, законы в своем жанре я формирую сам.

А как Вы думаете, кто автор в своих произведениях? Властелин либо, наоборот, слуга собственных читателей и персонажей?

Думаю, у каждого писателя это немного по-своему. Одни держат себя и героев в жестких рамках. Другие, наоборот, дают свободу творческой мысли... Меня, к примеру, часто упрекают в том, что я нарушаю все писательские каноны, что так не пишут, что надо делать все не так, а иначе. Вы знаете, наверное, они правы, но как бы мои произведения и не отличались от классиков, от работ Союза писателей, при всем при этом мои произведения живые, они не мертворожденные и кому-то все-таки нужны и интересны. Они живут своей жизнью. Их читали пять лет назад, читают сейчас и будут читать еще столько, сколько будет существовать Интернет. Это как мои дети, которые останутся, даже когда уйду я.

Я создаю свой мир, создаю своих героев, но даже я не всегда могу управлять ними. Иногда они управляют мной, совершают поступки либо попадают в такие ситуации, которые я для них и не прогнозировал.

Чем отличается мое творчество? Моя книга не предсказуема, развитие событий невозможно предугадать и порой даже я сам не знаю, что будет дальше. Сюжет возникает по мере своего развития. Я изначально представляю только общую фабулу, и то, в середине или под конец она может кардинально поменяться. Я запускаю своих героев в жизнь, но далее следую за ними, не применяя какого-либо насилия, и сам иногда с удивлением наблюдаю, как они раскрываются в той или иной ситуации, как они себя ведут. Очень часто переплетаются философский аспект с фантастическим, но при этом, что особенно важно, всегда сохраняется реализм событий. Я никогда не описываю событий, в которые не верю сам.

И еще один момент. Когда я пишу книгу, я сам живу в том мире, стараюсь видеть глазами персонажей, поэтому иногда герои как бы персонифицируются со мной, но не всегда они выражают лично мое мнение. Они живут своей жизнью, я живу вместе с ними. Так что мне порой даже бывает стыдно за некоторые их поступки... Но, они так решили, они такие, какие есть. Иногда герои видят моими глазами, а иногда я оцениваю какую-то ситуацию их взглядом.

А Вы сами согласились бы жить в каком-нибудь из созданных Вами миров, реально общаться с определенным персонажем?

Все мы мечтали, особенно в детстве, обладать какими-то сверхъестественными возможностями. Но, как говориться: «в семь лет я хотел быть космонавтом, в двадцать два – суперсекретным агентом, а сейчас мне сорок и я тупо хочу денег»...

Я прекрасно понимаю, что все это не реально для нашей жизни и поэтому я раз и навсегда сделал для себя такой закон: «не трогать наш мир!» Только чужие миры! Это подразумевает невозможность перенесения части одного на другое. По этим же причинам я бы никогда не стал бы придумывать какие-нибудь катаклизмы, по типу падения метеорита именно на нашу Землю, либо Армагеддон, ведь все взаимосвязано и мысли, как говориться, материальны. С чужими мирами можно играть как с глиной, свой же мир трогать нельзя однозначно. Поэтому я реально понимаю, что все мои герои, хоть и являются определенным самовыражением меня в чужом мире, но это не совсем я, а просто личность, существующая в другом мире, но с частью моего восприятия, моей души и совести, правды и не правды. Так что – это не я.

Я же живу в нашем конкретном мире, пусть и жестоком, но прекрасном. Я стараюсь, когда не пишу, уходить из того мира, хоть он и не всегда отпускает, особенно, когда работаешь над чем-то масштабным, засасывает и не хочет расставаться. Если я чувствую, что начинается такая ситуация, то откладываю творчество на день, на два, на месяц, чтобы не потерять чувство реальности и не уйти в тот мир «с головой», поскольку ушедших туда и так достаточно в психбольнице. Мы все отвечаем за нас и за наших детей в этом мире, поэтому в нем и надо оставаться. Очень жесткая грань.

Меня часто спрашивают: «Доктор, Вы анестезиолог, часто стоите на грани жизни и смерти, встречались ли Вы с чем-либо сверхъестественным, например душой и т.п. Не боитесь ли Вы трупов?» Нет! Не с чем таким я не встречался! Умершие не оживают, душа не возвращается и чего-либо сверхъестественного я не наблюдал.

Другое дело отношение к религии. Замечаю, что с каждым годом я становлюсь более религиозным человеком. Это связанно не только с приближением определенного Рубикона, но и, наверное, потому что я интуитивно эмоционально стремлюсь к чему-то более светлому  и логичному в нашей жизни. И если бы у меня спросили, есть ли Бог, я бы ответил, что есть, но для тех, кто в него верит, и нет для атеистов. Наверно, когда люди верят и молятся, возникает некое информационное поле, которое и способно совершать им в ответ чудеса.

Очень многие юмористы и комики в жизни оказываются довольно угрюмыми и невеселыми людьми. У меня такое впечатление, что я общаюсь с фантастом, который вообще не оставляет в реальной жизни места чему-то сверхъестественному?

Скажу так. Кто ищет, тот найдет! Кто не верит – не увидит. Если искать сверхъестественное, внушать себе это, то всегда можно найти совпадение, которое нельзя объяснить. Можно говорить о судьбе, которая свела людей, либо наоборот, развела их. Есть даже исследования, доказывающие, что если человек чего-то сильно хочет и каждый день что-нибудь для этого делает, то судьба ему обязательно подарит желаемое. Разве это не чудо?.. Я считаю, что, все-таки, пускай человек и творец своей судьбы, но, тем не менее, именно судьба порой делает нам подарки, либо ведет не туда...

С другой стороны, если смотреть реально на мир, то ничего фантастического не происходит. Бывает только ежедневный кропотливый труд, и продвижение шаг за шагом к намеченной цели. Тогда жизнь обязательно даст то, что нужно.

Если искать чудеса, то возможно человек их и увидит, но не думаю, что это сделает его счастливым. Не зря ведь говорят, что счастье не в достижении цели, а в пути к ней. Хочешь быть счастливым – будь ним! С одной стороны человек формирует жизнь, с другой – жизнь формирует его.

Существует ли определенная вершина в творчестве, к которой Вы стремитесь?

Можно найти только то, во что веришь. Если ты во что-то не веришь, и ищешь то, не знаю что, то вряд ли это найдешь. Если веришь в победу, то победишь. Я, если честно, не вижу тот конкретный результат, которого хотел бы достигнуть... Популярность? Высокий материальный доход? Не знаю... Меня позвало в творчество мое душевное состояние, и именно для души я пишу. Единственное, я верю и надеюсь, что это будет моим детям и внукам. Памятник нерукотворный, который останется после меня.

Поскольку наша беседа приурочена к презентации Вашей книги «Альтернативная реальность» на украинском языке, то расскажите, пожалуйста, читателям об этом событии

Это произведение изначально двуязычное. Половина его была создана на украинском языке, половина на русском. Вторая книга вышла в Интернете на чисто русском языке. При этом книга национальная. Она украинская по своей сути, по своей форме, по месту событий, по отношению к событиям. Может она и не совсем придерживается официальной украинской линии и нашего мировоззрения. Но нужно сделать небольшую поправку на то, что ее все-таки писал русскоязычный человек, воспитанный на русском языке и литературе. И я имею право на несколько свое виденье ситуации.

Проте українська мова мені також дуже подобається. Я народився в Полтаві у 1955 році, прожив все життя в Україні. Непогано володію державною мовою, оформляю на ній історії хвороб, вільно спілкуюсь... Тому я дуже бажав, щоб ця книга вийшла й на українській мові. Я щасливий, що перевидання все ж таки вийшло в світ на рідній мові, не тільки в Україні, але ще й в Канаді, де є величезна українська діаспора. Можливо було б доцільно перекласти її згодом і англійською мовою. Будемо йти по кроку на зустріч до своєї мрії. А мрія одна – щоб ця книга стала надбанням української культури, та зробила, хоча й скромний, але внесок в літературу рідного краю.

Читайте рубрику  "Быть мужчиной"